Пельмень.

И снова здравствуйте, дорогие друзья.

Опять хотел я написать героическую историю с эльфями, орками и драконами (ну или с ландскнехтами, швейцарцами и французскими жандармами), а из под сосискообразных пальчиков моих, дробно стучащих по клавиатуре компа, в который раз ужо вылезла какая-то бредятина. Ну если вам все же хочется героизму, то вам явно не сюды. Сюды тем, кто хочет поржать. Ненормативная лексика присутствует, так что....

Однажды, в далекой, далекой галактике ныне стране, где баранов количественно всегда было больше, нежели проживавших там же хомо сапиесов, жил-был один, как раз хомо сапиенс. Сей человек был советской национальности, известной среди антропологов-любителей под аббревиатурой "СПИД". Нет, нет, не бойтесь, этот "СПИД", это не тот, который ВИЧ. Сия аббревиатура расшифровывалась гораздо более прозаически: Страшные Последствия Интернациональной Дружбы. То бишь, по паспорту этот гражданин первого в мире социалистического государства (а это ныне почивший в бозе СССР, если кто не знает), являлся вроде как "русским", но в предках у него были русские, украинцы, татары, лезгины и евреи. И это только те из прадедов-дедов, кого можно было точно идентефицировать по национальному признаку. Кто там еще наследил в родословной нашего героя, об сем семейная история умолчала.

Этот самый человек, был не стар, но и не молод, обладал приятной славянской внешностью (хе-хе, еще бы, с таким-то "букетом" генов) и проживал в одном не самом большом, но и не самом малом городке той самой страны. Работал этот гражданин водителем. А имя носил типично русское Владимир. Наш Владимир был работящим, вполне образованным и добродушным человеком, без особенных достоинств, но и недостатков многих был лишен. В общем и целом, был он абсолютно среднестатистическим гражданином 270-миллионного советского народа, тогда еще не разбежавшегося по национальным квартирам.

Но был у Володи страшный секрет. Раз в год, а то и в полтора с ним приключалася беда. Сам он это природное явление, обладавшее непреодолимой силой, почему-то называл "менструацией" (пардоньте, конечно). Но по факту неприятность, приключавшаяся с уважаемым членом славного цеха советских шоферов, была хорошо известна на просторах 1/6 суши планеты Земля, с давних пор, и называлась банально: "запой". Владимир страдал близким знакомством с "зеленым змием" лет с 16. Он с ним боролся, искоренял, сопротивлялся ему, и даже проклинал. Но сволочная рептилия не сдавалась, и периодически устраивала своему адепту локальный пиздец кошмар длительностью в 2-3 недели. Надобно пояснить, что этот жуткий форс-мажор настигал не только самого Владимира, но и всю его семью в количестве 3 лиц женскаго пола - жены Валентины и двух дочерей.

Несмотря на тщательно скрываемое близкое знакомство с зеленым гадом, весь небольшой городок был в курсе секрета Володи. Ибо опосля принятия на грудь грамм 300-т "беленькой" (а употреблял Вова на начальном этапе своих ежегодных алкогольных эскапад лишь чистую, как слеза казенную водку с романтическим наименованием "Орус арагы"), нашего героя неудержимо влекло на приключения. Чего только он в эти периоды своей жизни не творил. Голым бегал по улицам с криками - "Я вам покажу как рогами бодаться!", - крутя фиги куды -то в сторону советско-китайской границы. На надутой камере от автобуса "Икарус", уплывал на рыбалку в небольшое местное озеро (300х60км), в кампании с двумя бутылками вышеуказанной спиртосодержащей продукции, и что самое странное, не только уплывал, но и что характерно, приплывал обратно! Бил представителей коренной национальности по сусалам приговаривая: "Не хуй было на Русь нападать!!!", не реагируя на вполне логичные аргументы, что в те времена и самим гражданам титульной нации от монголов таких пиздюлей обломилось, шо они аж с Урала до Средней Азии добежали. И вообще все это было аж в 13-м веке! Мазал навозом двери местного околотка и въезжал на соседском хряке прямо в приемный покой поликлиники. Короче, как говорится ныне: "отжигал по полной". А так как в небольшом поселении все друг друга знали с самого детства, больше того, половина городка была другой половине хоть какой-то родней, то этот "цирк" раз в год горожане переносили стоически, иногда лишь болезненно морщась от громких воплей Вовы, доносящихся душными азиатскими ночами из темноты. К тому же Володя был весьма сильным физически человеком (на самом деле самым здоровенным во всей округе) и менты, коих туточки было всего 5 человек, тупо очковали с этим бугаем связываться. В нормальном же состоянии (то бишь будучи трезвым) Вова, во-первых - ни хрена не помнил о своих загулах, во-вторых был чудным добродушным дядькой, и ценным специалистом в местном ПТП, с действительно золотыми руками (скорее ручищами).

Так вот история наша начинается в один из периодов, кои Владимир именовал "менструацией". Был то-ли 3-й то-ли 4-й день этого продолжительного действа. То есть еще самое начало. Так что герой этого повествования все еще находился в пограничном состоянии между "нормально" и "уже пиздец". Жена его Валентина, работала старшей медицинской сестрой в одном из санаториев, базировавшихся на этом самом небольшом озере, да-да на том самом которое 60 км в ширину и 300 в длину, да и глубиной этот водоем был с километр. Короче, ей надо было на работу. На кухне их квартиры восседал муж этой достойной женщины, с каким-то своим прихлебателем. В первые дни загула Вова бухал исключительно в компании. Потому как у него было еще безобразно много денежных знаков, имеющих хождение на территории СССР и являвшихся на той же территории законным платежным средством, и он щедро поил водкой всю местную шелупонь. Вот когда эти чудесные бумажки заканчивались, то почему-то у Володи и компания в которой можно славно бухнуть пропадала. После чего он вел ожесточенные сражения с безногой рептилией зеленого цвета в полном одиночестве, изничтожая любую встреченную на своем пути алкоголесодержащую жидкость в весьма огромных количествах. Дню эдак к 14-му - 20-му, проклятушшая гадина все же побеждала нашего богатыря, и он ложился под капельницу (благо жена медработник), потихонечку выходя из состояния "брильянтовой синевы".

Короче, тете Вале надо было на работу. Вот надо и все. Она с вечера накрутила фарша на пельмени, замешала теста, и перед уходом из дома на свое рабочее место оценивающе оглядела кухонный натюрморт (дочки, естественно, на период неравного боя их отца с зеленым змием были отправлены к бабушке). Придя к выводу, что ненаглядный со своим собутыльником еще более-менее в адеквате, она обратилась к ним с предложением:
- Вова, - проникновенно изрекла она, - я тут фарш сделала и тесто. Вы, два уродца, сможете пельмени слепить? Жрать же вам что-то надо! А то сдохните с водкой своей.
- Да не вопрос, - бодренько подтвердил ее благоверный, опосля вчерашнего разминавшийся пивком. Его кентуха же, не обладавший богатырским телосложением дяди Вовы, тупо кивнул головенкой, попытавшись проломить лбом столешницу.
- Точно?, - с сомнением переспросила Валентина, подозрительно уставившись на, уже трижды стукнувшегося об угол стола головой, другана мужа.
- Сказал, же сделаем, - заверил ее дядя Вова. - Ваще без базара. Хера там лепить! - в продолжении его речи гость подтверждающе долбился головой об стол.
- Ну смотри-и-и-и, Во-о-ова, - протянула тетя Валя, - не будут пельмени готовы к моему приходу и денег у тебя не будет! - коварно завершила она свою речь.
- Да будут, будут тебе твои пельмени, - испугавшись промямлил ее муженек, одной рукой нежно держа за волосы голову неугомонного гостя, а второй придерживая трехлитровый "баллон"с солеными огурцами. От вибрации, вызванной ударами лобовой кости этого персонажа по столешнице, сия банка пыталась совершить побег с дастархана, прямо на пол.

В 20-35, этого же достославного дня, уставшая и голодная тетя Валя вернулась с работы домой. Отперев дверь, она сразу, среди миазмов, витавших в квартире, почуяла и запах вареных пельменей. Недоверчиво принюхиваясь женщина прошла на кухню и осторожно перешагивая через бездыханные тела, распростертые на полу подошла к газовой плите. На ней стояла одинокая огромная кастрюля.
"Вот же бараны", - подумала она, - "слепить-слепили, сварить-сварили, а вытащить забыли. Тьфу-ты аспиды!"

Открыв крышку Валентина долго всматривалась внутрь кастрюли, а потом истерично заржала. Нет, не засмеялась, не захихикала, и не захохотала. А именно "заржала"!

В кастрюле плавал ОДИН ЕДИНСТВЕННЫЙ, ГРОМАДНЫЙ ПЕЛЬМЕНЬ!